Золотые руки

Жили-были семь братьев, семь Симеонов — семь работничков.
Ладные да статные, до дела хваткие, руки золотые. Идут как-то раз Симеоны по полю, пашню пашут, хлеб сеют.
В ту пору ехал мимо царь с воеводами, глянул на поле, увидал семь работников, удивился.
— Что, — говорит, — такое? На одном поле семь пахарей росту одинакового и все на одно лицо. Разузнайте, кто такие эти работнички.
Побежали слуги царские, привели к царю семь Симеонов — семь работничков.
— Ну, — говорит царь, — отвечайте: кто вы такие и какое дело делаете?
Отвечают ему молодцы:
— Мы семь братьев, семь Симеонов — семь работничков. Пашем мы землю отцовскую и дедову, и каждый своему ремеслу обучен.
— Ну, — спрашивает царь, — кто какому ремеслу обучен?
Старший говорит:
— Я — Симеон-кузнец, начну ковать — только цветы золотые с наковальни летят, малиновым звоном звенят! Могу сковать и столб — от земли аж… до неба!
— Я, — говорит второй, — Симеон-плотник, неуклюж, но дюж, могу корабль построить.
— А я, — третий говорит, — Симеон-мореход, тот, что по воде корабли ведет.
— А я, — говорит четвертый, — Симеон-звездочет. Звезды считаю, ни одной не потеряю.
— А я, — пятый говорит, — Симеон-стрелец, на лету и муху из лука бью.
— А я, — говорит шестой, — Симеон-хлебороб, за один день вспашу, и посею, и урожай соберу, и колоска не уроню.
— А я, — говорит седьмой, — Симеон-певец, на дуде игрец, да так сыграю, что всех вас развеселю.
Тут вывернулся воевода царский:
— Ой, царь-батюшка! Работнички нам надобны, а плясуна-игреца вели прочь прогнать! Такие только зря хлеб едят да квас пьют!
— Пожалуй, — говорит, царь.
А Симеон-младшенький, тот, что дудочник да песенник, поклонился царю и говорит:
— Дозволь мне, царь-батюшка, мое дело показать, на дудочке песенку сыграть?
— Что ж, — говорит царь, — сыграй напоследок да и вон из моего царства!
Взял Симеон-младшенький дудочку, из бересты резанную, поднес к губам, заиграл плясовую русскую!
Как пошел тут народ плясать, резвы ножки переставлять! И царь пляшет, и бояре, и стражники. В стойлах лошади в пляс пошли. В хлевах коровушки притоптывают. Петухи да куры приплясывают.
А пуще других царский воевода пляшет. С него пот ручьями катится, он бородой трясет, слезы по щекам льются.
Закричал тут царь:
— Перестань играть! Не могу плясать — нет моченьки!
Симеон-младшенький и говорит:
— Отдыхайте, люди добрые, а ты, воевода, за злой язык, за недобрый глаз еще попляши.
Тут весь народ успокоился — один воевода пляшет. До того плясал, что с ног упал. Лежит на земле, словно рыба на песке. Бросил Симеон-младшенький свою дудочку.
— Вот, — говорит, — мое ремесло.
Царь смеется, а воевода зло затаил. Тут царь и приказывает:
— Ну, старший Симеон, покажи свое мастерство!
Взял старший Симеон молот в пятнадцать пудов, сковал столб от земли до неба синего.
— Полезай, — говорит царь Симеону-звездочету, — погляди кругом: что увидишь?
Отвечает Симеон-звездочет:
— Вижу: на море корабли плавают; вижу: на небе новая звездочка зажглась; вижу: на море-океане, на острове Буяне в золотом дворце Елена Прекрасная у окошка сидит, шелковый ковер ткет.
— А она какова? — царь спрашивает.
— Такая красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Под косой — месяц, на каждой волосинке — по жемчужине.
Захотел тут царь Елену Прекрасную себе в жены добыть. Стал за ней сватов посылать. А злой воевода царя подучивает:
— Пошли, царь-батюшка, за Еленой Прекрасной семь братьев, семь Симеонов — они великие искусники. А не привезут Елену Прекрасную — вели их казнью казнить, вели головы рубить.
— Ну что ж, пошлю! — говорит царь.
И велел он семи Симеонам Елену Прекрасную добыть.
— А то, — говорит, — мой меч — ваши головы с плеч!
Что тут делать? Запечалились, задумались братья Симеоны…
Взял Симеон-мореход топор да и смастерил корабль, снарядил, на воду пустил, паруса ветром надул!
Царь повелел злому воеводе с братьями на корабль сесть, за Еленой Прекрасной поплыть, за Симеонами приглядывать. Испугался воевода, побелел, а делать нечего. Не рыл бы другому яму — сам бы в нее не попал.
Долго ли, коротко ли ехали — до чужого царства доехали.
Паруса свернули, весла стряхнули, в пояс Елене Прекрасной поклонились:
— Сватает тебя, Елена Прекрасная, наш батюшка-царь! Прими от него подарки драгоценные!
Елена Прекрасная подарки принимает, рассматривает. А злой воевода ей на ухо шепчет:
— Не ходи, Елена Прекрасная, царь стар, не удал! В его царстве волки воют, медведи бродят.
Разгневалась Елена Прекрасная, сватов с глаз прогнала.
— Ну, братцы, — говорит Симеон-младшенький, — вы на корабль идите, паруса поднимите, в путь-дорогу готовьтесь, хлеба запасите, а мое дело — царевну добыть.
Тут Симеон-хлебороб за один час морской песок вспахал, рожь посеял, урожай снял, на всю дорогу хлеб напек.
Симеоны корабль к дороге изготовили, Симеон-звездочет по небу путь определил. Стали братья младшенького Симеона поджидать.
А Симеон-младшенький к Елене Прекрасной пошел.
Сидит Елена Прекрасная у окна, шелковый ковер ткет. Сел Симеон-младшенький под окошком да и говорит:
— Хорошо у тебя, Елена Прекрасная.
А Елена Прекрасная отвечает:
— Да разве есть на свете, что лучше? Ты смотри: небо у меня шелковое, солнце золотое, во́ды серебряные. Разными цветами мои цветы цветут. Разными голосами мои птицы поют, нет лучше края моего — царства моего! Что молчишь, чужеземный сват?
А Симеон-младшенький в ответ такую речь повел:
— Хорошо у вас на море-океане, на острове Буяне, а на Руси-матушке во сто крат лучше! У нас луга зеленые, реки синие. У нас поля бескрайние, у заводей березки белые, в лугах цветы лазоревые. У нас заря с зарею сходится, месяц на небе звезды пасет. У нас росы медвяные, ручьи серебряные; выйдет пастух на зеленый луг, заиграет на дудочке берестяной — и не хочешь, а за ним пойдешь!
И заиграл тут Симеон-младшенький на дудочке. Вышла Елена Прекрасная на золотой порог. Симеон играет, а сам по саду идет, а Елена Прекрасная за ним вослед. Симеон через сад — и она через сад. Симеон через луг — и она через луг. Симеон на песок — и она на песок. Симеон на корабль — и она на корабль. Тут братья быстрехонько сходни сбросили, корабль повернули, в сине море поплыли.
Перестал Симеон-младшенький на дудочке играть, тут Елена Прекрасная очнулась, огляделась: кругом море-океан, далеко остров Буян.
Грянулась Елена Прекрасная о сосновый пол — полетела в небо голубой звездой, среди других звезд затерялась. Выбежал Симеон-звездочет, посчитал на небе звезды, нашел звезду новую; Симеон-стрелец пустил в звезду золотую стрелу. Скатилась звезда на сосновый пол, снова стала Еленой Прекрасной.
Говорит ей Симеон-младшенький:
— Не беги от нас, царевна, от нас никуда не спрячешься. Если тебе так тяжко с нами — отвезем тебя домой, пускай нам царь головы рубит! Не хотим силой да хитростью тебя увозить. Лучше уж сами пропадем.
Пожалела Елена Прекрасная Симеонов, а особо Симеона-младшенького, песенника да дудочника.
— Не дам тебе, Симеонушка, за себя голову рубить! Поплыву лучше к старому, негожему царю, будь что будет!
Вот они день плывут и другой плывут, паруса по ветру полощат… Симеон-младшенький ни на шаг от царевны не отходит, а она с него глаз не сводит.
А злой воевода все примечает, злое дело затевает.
Вот и берег близко. Созвал воевода всех братьев и говорит:
— Выпьем, братцы, за родную сторону!
Выпили братья сладкого вина, полегли на палубе кто куда, заснули крепко-накрепко. Было в то вино сонное зелье злое подмешано. Только Симеон-младшенький да Елена Прекрасная того вина не пили.
Вот доехали-доплыли они до родной стороны. Спят старшие братья непробудным сном. А Симеон-младшенький рыдает, Елену Прекрасную к царю снаряжает.

Оба плачут, расставаться не хотят. Да что поделаешь? Не давши слово — крепись, а давши слово — держись!
А злой воевода тем часом к царю побежал и в ноги пал:
— Царь-батюшка, Симеон-младшенький на тебя зло таит, тебя хочет убить, царевну себе забрать. Вели его казнить!
Только Симеон-младшенький с царевной к царю пришли — Симеона к столбу цепями приковали, стали казнь готовить.
Утром повели Симеона-младшенького на лютую казнь. Царевна плачет, жемчужные слезы льет, воевода усмехается, царь радуется.
Говорит Симеон-младшенький:
— Царь немилостивый! По старому обычаю, исполни ты мою последнюю волю, просьбу предсмертную: дозволь последний раз на дудке сыграть?
Царь и отвечает:
— Не нарушу я обычаев дедовских, играй в свой последний час!
Заиграл Симеонушка. Через горы, через долы игра его слышна!
Долетела песня до корабля. Услыхали ее братья, пробудились от сна глубокого, встрепенулись и говорят:
— Знать, беда стряслась с нашим младшеньким!
Побежали к царскому дворцу, наступили силой грозной на старого царя:
— Отпусти на волю нашего младшенького и отдай ему Елену Прекрасную!
Испугался царь и говорит:
— Берите, берите братца младшенького, да и царевну в придачу, она мне совсем не нравится. Забирайте скорей!
Ну, и был тут пир на весь мир.
Попили, поели, песен попели. Потом взял Симеон-младшенький свой рожок, плясовую песню завел.
И царь пляшет, и царевна пляшет, и бояре пляшут, и боярышни. В стойлах лошади в пляс пошли. В хлевах коровушки притоптывают. Петухи, куры приплясывают.
А пуще всех воевода пляшет. До того плясал, что упал — и дух из него вон.
Свадьбу сыграли, за работу принялись: Симеон-хлебороб хлеб сеет; Симеон-мореход по морям плавает; Симеон-звездочет звездам счет ведет; Симеон-стрелец Русь бережет… На всех работы на Руси хватит.
А Симеон-младшенький песни поет, на рожке играет — всем душу веселит, работать помогает.