Старая чертовка
Жил да был один солдат, и зажился он долго на свете, попросту сказать — чужой век стал заедать. Сверстники его понемногу отправляются на тот свет, а солдат себе и ухом не ведет, знай себе таскается из города в город, из места в место. А по правде сказать — не солгать: Смерть давно на него зубы точила. Вот приходит Смерть к богу и просит у него позволения взять солдата: долго-де зажился на свете, пора ему и честь знать, пора и умирать! Позволил бог Смерти взять солдата.
Смерть слетела с небес с такою радостию, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Остановилась у избушки солдата и стучится. «Кто тут?» — «Я».- «Кто ты?» — «Смерть».- «А! Зачем пожаловала? Я умирать-то не хочу». Смерть рассказала солдату все как следует. «А! Если уж бог велел, так другое дело! Против воли божией нельзя идти. Тащи гроб! Солдат на казенный счет всегда умирает. Ну, поворачивайся, беззубая!»
Смерть притащила гроб и поставила посреди избы. «Ну, служивый, ложись; когда-нибудь надо же умирать».- «Не растабарывай! Знаю я вашего брата, не надуешь. Ложись-ка прежде сама». «Как сама?» «Да так. Я без артикула ничего но привык делать; что начальство покажет: фрунт что ли, там аль другое что, то и делаешь. Уж так привык, сударка моя! Не переучиваться же мне: старенек стал!» Смерть поморщилась и полезла в гроб. Только что расположилась она в гробу как следует, солдат возьми да и нахлопни гроб-то крышкой, завязал веревкой и бросил в море. И долго, долго носилась Смерть по волнам, пока не разбило бурей гроба, в котором она лежала.
Первым делом Смерти, как только она получила свободу, опять была просьба к богу, чтоб позволил ей взять солдата. Бог дал позволение. Снова пришла Смерть к гол датской избушке и стучится в двери. Солдат узнал свою прежнюю гостью и спрашивает: «Что нужно?» — «Да я за тобой, дружище! Теперь не вывернешься».- «А врешь, старая чертовка! Не верю я тебе. Пойдем вместе к богу».- «Пойдем».- «Подожди, мундир натяну».
Отправились в путь. Дошли до бога; Смерть хотела было идти вперед, да солдат не пустил: «Ну, куда ты лезешь? Как смеешь ты без мундира идти? Я пойду вперед, а ты жди!» Вот воротился солдат от бога. «Что, служивый, правду я сказала?» — спрашивает Смерть. «Врешь, солгала немного. Бог велел тебе прежде еще леса подстригать да горы ровнять, а потом и за меня приниматься».
И солдат отправился на зимние квартиры вольным шагом, а Смерть осталась в страшном горе. Шутка ли! Разве мала работа — леса подстригать да горы ровнять? И много, много лет трудилась Смерть за этой работой, а солдат жил себе да жил.
Наконец и в третий раз пришла за солдатом Смерть, и нечем ему было отговориться: пошел солдат в ад. Пришел и видит, что народу многое множество. Он то толчком, то бочком, а где и ружье на перевес и добрался до самого сатаны. Посмотрел на сатану и побрел искать в аду уголка, где бы ему расположиться. Вот и нашел; тотчас наколотил в стену гвоздей, развесил амуницию и закурил трубку. Не стало в аду прохода от солдатика; не пускает никого мимо своего добра: «Не ходить! Вишь, казенные вещи лежат, а ты, может, на руку нечист. Здесь всякого народу много!» Велят ему черти воду носить, а солдат говорит: «Я двадцать пять лет богу и великому государю служил, да воды не носил, а вы с чего это вздумали… Убирайтесь-ка к своему дедушке!»
Не стало чертям житья от солдата; хоть бы выжить его из ада, так нейдет: «Мне,- говорит,- и здесь хорошо!» Вот черти и придумали штуку: натянули свинячую кожу, и только улегся солдат спать — как забили тревогу. Солдат вскочил да бежать, а черти сейчас за ним двери и притворили, да так себе обрадовались, что надули солдата!..
И с той поры таскался солдат из города в город, и долго еще жил на белом свете, да вот как-то на прошлой неделе только помер.