Сказочка про Козявочку
Как родилась Козявочка, никто не видал.
Это был солнечный весенний день. Козявочка посмотрела кругом и сказала:
— Хорошо!..
Расправила Козявочка свои крылышки, потерла тонкие ножки одна о другую, еще посмотрела кругом и сказала:
— Как хорошо!.. Какое солнышко теплое, какое небо синее, какая травка зеленая, — хорошо, хорошо!.. И все мое!..
Еще потерла Козявочка ножками и полетела. Летает, любуется всем и радуется. А внизу травка так и зеленеет, а в травке спрятался аленький цветочек.
— Козявочка, ко мне! — крикнул цветочек.
Козявочка спустилась на землю, вскарабкалась на цветочек и принялась пить сладкий цветочный сок.
— Какой ты добрый, цветочек! — говорит Козявочка, вытирая рыльце ножками.
— Добрый-то добрый, да вот ходить не умею, — пожаловался цветочек.
— И все-таки хорошо, — уверяла Козявочка. — И все мое…
Не успела она еще договорить, как с жужжанием налетел мохнатый Шмель — и прямо к цветочку:
— Жж… Кто забрался в мой цветочек? Жж… кто пьет мой сладкий сок? Жж… Ах ты, дрянная Козявка, убирайся вон! Жжж… Уходи вон, пока я не ужалил тебя!
— Позвольте, что же это такое? — запищала Козявочка. — Все, все мое…
— Жжж… Нет, мое!
Козявочка едва унесла ноги от сердитого Шмеля. Она присела на травку, облизала ножки, запачканные в цветочном соку, и рассердилась:
— Какой грубиян этот Шмель!.. Даже удивительно!.. Еще ужалить хотел… Ведь все мое — и солнышко, и травка, и цветочки.
— Нет уж, извините — мое! — проговорил мохнатый Червячок, карабкавшийся по стебельку травки.
Козявочка сообразила, что Червячок не умеет летать, и заговорила смелее:
— Извините меня, Червячок, вы ошибаетесь… Я вам не мешаю ползать, а со мной не спорьте!..
— Хорошо, хорошо… Вот только мою травку не троньте Я этого не люблю, признаться сказать… Мало ли вас тут летает… Вы народ легкомысленный, а я Червячок серьезный… Говоря откровенно, мне все принадлежит. Вот заползу на травку и съем, заползу на любой цветочек и тоже съем. До свиданья!..
II
В несколько часов Козявочка узнала решительно все, именно: что, кроме солнышка, синего неба и зеленой травки, есть еще сердитые шмели, серьезные червячки и разные колючки на цветах. Одним словом, получилось большое огорчение. Козявочка даже обиделась. Помилуйте, она была уверена, что все принадлежит ей и создано для нее, а тут другие то же самое думают. Нет, что-то не так… Не может этого быть.
Летит Козявочка дальше и видит — вода.
— Уж это мое! — весело запищала она. — Моя вода… Ах, как весело!.. Тут и травка и цветочки.
А навстречу Козявочке летят другие козявочки.
— Здравствуй, сестрица!
— Здравствуйте, милые… А то уж мне стало скучно одной летать. Что вы тут делаете?
— А мы играем, сестрица… Иди к нам. У нас весело… Ты недавно родилась?
— Только сегодня… Меня чуть Шмель не ужалил, потом я видела Червяка… Я думала, что все мое, а они говорят, что все ихнее.
Другие козявочки успокоили гостью и пригласили играть вместе. Над водой козявки играли столбом: кружатся, летают, пищат. Наша Козявочка задыхалась от радости и скоро совсем забыла про сердитого Шмеля и серьезного Червяка.
— Ах, как хорошо! — шептала она в восторге. — Все мое: и солнышко, и травка, и вода. Зачем другие сердятся, решительно не понимаю. Все мое, а я никому не мешаю жить: летайте, жужжите, веселитесь. Я позволяю…
Поиграла Козявочка, повеселилась и присела отдохнуть на болотную осоку. Надо же и отдохнуть, в самом деле! Смотрит Козявочка, как веселятся другие козявочки; вдруг, откуда ни возьмись, воробей — как шмыгнет мимо, точно кто камень бросил.
— Ай, ой! — закричали козявочки и бросились врассыпную.
Когда воробей улетел, не досчитались целого десятка козявочек.
— Ах, разбойник! — бранились старые козявочки. — Целый десяток съел.
Это было похуже Шмеля. Козявочка начала бояться и спряталась с другими молодыми козявочками еще дальше в болотную траву.
Но здесь другая беда: двух козявочек съела рыбка, а двух — лягушка.
— Что же это такое? — удивлялась Козявочка. — Это уже совсем ни на что не похоже… Так и жить нельзя. У, какие гадкие!..
Хорошо, что козявочек было много и убыли никто не замечал. Да еще прилетели новые козявочки, которые только что родились.
Они летели и пищали:
— Все наше… Все наше…
— Нет, не все наше, — крикнула им наша Козявочка. — Есть еще сердитые шмели, серьезные червяки, гадкие воробьи, рыбки и лягушки. Будьте осторожны, сестрицы!
Впрочем, наступила ночь, и все козявочки попрятались в камышах, где было так тепло. Высыпали звезды на небе, взошел месяц, и все отразилось в воде.
Ах, как хорошо было!..
«Мой месяц, мои звезды», — думала наша Козявочка, но никому этого не сказала: как раз отнимут и это…
III
Так прожила Козявочка целое лето.
Много она веселилась, а много было и неприятного. Два раза ее чуть-чуть не проглотил проворный стриж; потом незаметно подобралась лягушка, — мало ли у козявочек всяких врагов! Были и свои радости. Встретила Козявочка другую такую же козявочку, с мохнатыми усиками. Та и говорит:
— Какая ты хорошенькая, Козявочка… Будем жить вместе.
И зажили вместе, совсем хорошо зажили. Все вместе: куда одна, туда и другая. И не заметили, как лето пролетело. Начались дожди, холодные ночи. Наша Козявочка нанесла яичек, спрятала их в густой траве и сказала:
— Ах, как я устала!..
Никто не видал, как Козявочка умерла.
Да она и не умерла, а только заснула на зиму, чтобы весной проснуться снова и снова жить.