Поклеп

Был когда-то в городе Бухаре царь по имени Хондархон. Сам он городом не правил, а доверил это дело своим визирям. Главным из них был визирь Касым, который отличался невероятной жестокостью, за что народ дал ему прозвище Палач. Но царь во всем доверял этому визирю, слушал его советы и делал все, что он хотел. По первому слову визиря Касыма царь мог приказать казнить любого человека.

В те времена в Бухаре жил один молодой человек. Звали его Махамаджоном. Родители его давно уже умерли, и он все подумывал о том, как бы устроить свою жизнь. Ему приглянулась девушка Камиляхон. дочь знатного богача, и он заслал к нему сватов. Получив согласие родителей, Махамаджон отпраздновал свадьбу и зажил с женой счастливой жизнью. Семь лет прожил он с молодой женой в дружбе и согласии. Но мало-помалу в душе Махамаджона нарастало чувство обиды: у них не было детей.

И вот однажды Махамаджон высказал свое недовольство жене:

— Послушай, жена! Живем мы с тобой давно уже, а детей у нас нет. У всех моих сверстников есть дети, а они женились после меня. Когда я увижу кого-нибудь из них на улице с ребенком на руках, у меня больно щемит сердце. Мне стыдно людям в глаза смотреть. У всех моих товарищей в доме шумно, весело, а мне и дома сидеть не хочется, надоела тишина. Я надумал уехать. Поеду путешествовать со своими друзьями. Мы поедем далеко, пробудем долго, года три. Ты меня жди. Если ты не станешь ждать и выйдешь замуж за другого, я буду очень недоволен.

Махамаджон оставил дома много припасов и всякого добра, чтобы жене на три года хватило.

— Смотри, без меня не посмей даже за порог перешагнуть!- сказал он жене на прощанье и отправился в путь.

Вскоре жена почувствовала, что у нее будет ребенок. Ровно через девять месяцев и девять дней после отъезда мужа у нее родился сын. Счастливая мать стала кормить и воспитывать своего сына. Она очень хорошо ходила за ребенком: ласкала, лелеяла и неусыпно следила за ним.

Прошло два с половиной года с тех пор, как уехал ее муж. Однажды вечером она сидела у колыбели и убаюкивала мальчика. Ей вспомнились слова мужа, и она стала напевать песенку:

У постельки я сижу,

На сыночка я гляжу,

Тихо песенку пою:

Баю-баюшки-баю!

Спи, мой мальчик, баю-бай!

Спи, мой милый Карабай!

Спи спокойно, дорогой!

Спи, сыночек мой родной!

Охраняю твой покой!

И тебя, сыночек мой,

Берегу я, как тигрица

Бережет своих тигрят.

Стерегу я, как орлица

Стережет своих орлят.

Твой отец пропал без вести,

Вся душа по нем изныла.

Все мне здесь теперь немило.

Спи, сыночек, баю-бай!

Спи, мой милый Карабай!

Спи, мой милый Карабай.

Я сижу у колыбели,

Тяжко мне и клонит ниц,

Злые думы одолели,

Сон бежит с моих ресниц.

Я все думаю о муже.

Мне никто другой не нужен,

С нетерпеньем жду я друга.

Убаюкав ребенка, Камиляхон склонила голову над колыбелью и вскоре сама заснула. Во сне она увидела мужа. Снится ей, будто бы приехал Махамаджон, стучит в калитку и зовет ее. Она выбежала во двор, открыла калитку и выглянула на улицу. Смотрит — Махамаджон завяз в грязи и кричит ей: «Где ты там? Никак не дозовешься. Хотел войти-калитка закрыта; пошел к воротам, да увяз в грязи. Иди сюда, помоги, тащи меня за руку!»

Камиляхон схватила мужа за руку, стала тянуть и сама свалилась.

Тут Камиляхон вздрогнула и проснулась. Смотрит — в комнате уже светло, а сама она сидит, склонив голову над колыбелью. 3начит, как укачивала ребенка, так и заснула. «Что это за сон?- подумала женщина.- Кто бы мог объяснить мне его значение? Кому же я его расскажу? Ведь муж сказал, чтобы я сидела дома и не смела даже через порог перешагнуть».

Она вскипятила чай, расстелила дастархан и только хотела выпить пиалу чаю, как вдруг раздался стук в ворота.

«Кто бы это мог быть?»- подумала Камиляхон и, подойдя к калитке, спросила:

— Кто там?

— Это я, откройте!- послышался чей-то женский голос.

Камиляхон открыла калитку и выглянула на улицу. Оказывается, это пришли соседка старуха Мастура.

Эта старуха и раньше, еще до отъезда Махамаджона, всегда следила за его женой, ходила за ней по пятам, а теперь тоже не оставляла ее в покое. На словах она старалась показать, что любит ее и жалеет, но в душе была ее злейшим врагом.

— Заходите, мамаша! Попейте со мною чаю,- сказала хозяйка,

— Доченька моя. У нас дома очаг потух. Вот я и пришла к вам попросить огня; дайте, пожалуйста, угольков, если у вас есть.

— Очень хорошо, что вы пришли, заходите в комнату!-сказала хозяйка.- Выпейте чаю!

— Ну что ж, пожалуй, выпью пиалу,- согласилась старуха, подсаживаясь поближе к дастархану.

— Я вас считаю за родную мать. Пейте, пожалуйста, берите хлеба,- сказала хозяйка, подавая старухе пиалу чая.- Вы знаете, какой я сон видела сегодня! Не знаю, что к чему, к добру или к худу. Может быть, вы объясните мне его как сумеете, лишь бы к хорошему!

— Ну, расскажи, дочка, какой сон ты видела, я послушаю,- заинтересовалась старуха.

— Вижу я во сне, будто бы муж приехал и зовет меня. Я обрадовалась, побежала к воротам, открыла калитку, выглянула на улицу, смотрю-мой муж посреди улицы завяз в грязи и вылезть никак не может. Увидел меня и говорит:- «Возьми меня за руку и вытащи из грязи!» Я потянулась к нему, хотела схватить за руку и упала сама прямо в грязь. Тут я проснулась, смотрю — оказывается, это сон.

— Эх, дочка!-сказала старуха, покачав головой.- Твой сон к худу, а не к добру. Раз ты увидела своего хозяина в грязи, да к тому же еще и упала в грязь, значит, кто-нибудь на тебя наговорит. Грязь — это клевета. Тебя поведут к царю и сбросят с башни. Ты видела минарет смерти? Знаешь, какой он высокий? Сто восемьдесят аршин!

— Ну уж это ты по злобе сама на меня наговариваешь!-с возмущением сказала хозяйка.- Я знаю, ты давно затаила злобу против меня. Уходи отсюда! Уходи сейчас же, чтоб твоей ноги у меня в доме не было! А если еще раз придешь, я веник о твою спину обломаю.

Камиляхон выгнала старуху из дому и даже огня ей не дала.

«Вот проклятая старуха,- подумала Камиляхон.- Чтоб ты зачахла! Только было успокоилась я немножко, так она растравила мне больную рану. Вон как сердце бьется! Лучше б я не рассказывала ей свой сон».

Решила Камиляхон продать нитки, которые она напряла в свободное время, и подать милостыню нищим.

«Что же я надену?- рассуждала Камиляхон сама с собой.- Ведь надо идти на базар. Если я надену новое платье и новую паранджу, то люди сразу заметят, что я молодая. Плохо, если кто-нибудь из джигитов будет поглядывать на меня хоть краешком глаза! Лучше я надену что-нибудь старое, чтобы походить на старуху».

Надела она старое платье, потрепанную, полинявшую паранджу, взяла моток ниток и пошла на базар.

Когда она шла мимо лавок, один молодой купец увидел ее и спросил:

— Ой, что у вас в руках?

— Нитки, сынок,- ответила Камиляхон старческим голосом.

— Продаете?- спросил он.

— Да!

— Ну-ка, давайте сюда,- сказал лавочник, взял у нее нитки, положил на весы и взвесил. — Здесь у вас десять фунтов. Сколько вы за них хотите?- спросил он.

— Сыночек, миленький, что же я могу сказать? Я и не знаю, сколько. Вы уж сами смотрите, сделайте по совести, дайте сколько полагается.

— Я вам дам по одной теньге за фунт. У вас десять фунтов, за все получите десять монет серебром. Если согласны так, я беру все,- сказал лавочник.

— Ладно,- согласилась женщина.

— Я вам должен дать всего десять монет. Но у меня с собой сейчас только пять. Возьмите, а я схожу вон в ту лавку в конце торгового ряда, займу там у своего товарища деньги и расплачусь с вами.

— Ладно, сынок,- ответила Камиляхон.

Отдав ей пять серебряных монет, купец направился к товарищу. Камиляхон пошла за ним следом.

Пусть они пока идут себе потихоньку, а вы послушайте про царского визиря Касыма Палача. Царь приказал повесить одного вора. Царский визирь Касым Палач повел вора через весь город, чтобы народ видел и знал, как царь наказывает преступников. Глашатай громко кричал, объявлял народу, за что и как будет наказан вор. Камиляхон, увидев толпу и страшного визиря Касыма Палача, гнавшего нагайкой вора, перепугалась до смерти и бросилась бежать. Паранджа свалилась у нее с головы. Камиляхон упала и лишилась чувств. Касым Палач, проходя мимо, увидел красивую женщину, лежавшую без чувств с открытым лицом, полюбовался ее красотой и подумал: «Какая красавица!» Но задерживаться он не мог и погнал вора дальше.

Очнувшись, Камиляхон встала и спряталась за стоявшими у лавки ставнями.

Пройдя немного дальше, Касым Палач встретил известного всем хитреца Абдуллу, ехавшего верхом на коне, и потихоньку сказал ему:

— Вернись назад в торговые ряды, где продают нитки. Там я видел красивую женщину, ты ее найдешь около лавки. Отведи ее к себе домой и сделай так, чтобы я мог с ней встретиться с глазу на глаз. Если сумеешь сделать это тихо и без шума, я дам тебе хорошего коня и сто серебряных |МОнет, не сумеешь — пеняй на себя.

Касым Палач погнал вора дальше, а хитрец Абдулла поехал в торговые ряды. Тут он увидел молодого торговца нитками и женщину под паранджой, стоявшую перед ним.

— Вот вам деньги, возьмите! Здесь пять монет. Давайте нитки,- сказал лавочник и отдал Камиляхон деньги. Получив деньги, она отдала ему нитки.

Хитрец Абдулла накинулся на лавочника:

— Ты что это пристаешь к женщине?- грозно крикнул он, спрыгнул с коня и схватил лавочника за воротник.

— Что я сделал, господин? За что вы меня бьете? Отпустите руку, вы меня так задушите! — испуганно кричал лавочник, отбиваясь от Абдуллы.

— А ты зачем даешь деньги женщине?- грозно наступал на него Абдулла.

— Что вы, сынок? Как вам не стыдно! Не говорите так про меня!- сказала старческим голосом Камиляхон.- Я продала нитки этому человеку, вот он и дает мне за это деньги.

— Нитки? Ага! Значит, вы продали ему? А где эти нитки? Которые тут ваши? Покажите!-потребовал Абдулла.

— Вот это мои,- ответила Камиляхон, указав рукой на нитки, лежавшие на прилавке.

— А ну-ка, прикинь на весах, сколько они вытянут?- потребовал Абдулла.

Лавочник взял с прилавка нитки и положил на весы.

— Вот, пожалуйста, смотрите,- сказал он.- Десять фунтов, за каждый фунт — одна теньга, а я уплатил ей десять, правильно?

— Ага! Вот как ты обманываешь бедную женщину!-завопил Абдулла.- Да ведь каждый даст за них пятнадцать монет серебром, а ты хочешь взять их по дешевке, только за десять монет!

— А вы сами дадите за них пятнадцать монет? — спросил лавочник.

— А что ты думаешь, не дам? Дам!

Взяв нитки, ловкач Абдулла вынул из кармана десять серебряных монет и, отдав их Камиляхон, сказал:

— Вот вам, мамаша, пока десять монет а остальные получите у меня дома. Идите сейчас прямо, пройдете первую махаллю, потом вторую и там спросите, где дом Абдуллы, всякий сразу вам покажет.

Камиляхон, поверив словам Абдуллы, вернула лавочнику его деньги, а те, что дал ей Абдулла, положила в карман.

— Вы, мамаша, идите, у меня тут есть еще одно дело, я сейчас же вас догоню,- сказал Абдулла, сел на коня и уехал, но как только Камиляхон ушла, Абдулла, поручив своего коня одному полицейскому, пошел за ней следом, не выпуская ее из виду. Подойдя к дому Абдуллы, Камиляхон постучала в калитку. Никто не откликнулся. «Должно быть, люди сидят в комнате и не слышат»,- подумала она и вошла во двор. Посмотрела вокруг, позвала хозяйку, прислушалась, никто не отозвался. «Значит, дома никого нет»,- решила Камиляхон и повернула назад. Хотела она открыть калитку, — а та не открывается. Стала Камиляхон стучать, думая, что кто-нибудь придет и откроет калитку, но не тут-то было. С улицы послышался голос Абдуллы:

— Не стучи! Я тебя не выпущу. Подождешь здесь немножко. А не хочешь ждать — попробуй улететь, если у тебя есть крылья. Только лучше подожди, на тебя хочет посмотреть один человек. Вот придет он и сразу скажет, та это женщина или нет. Если та, значит хорошо, а если нет, пойдешь домой.

— Ой, что же это такое? Почему вы меня здесь держите? У меня дома ребенок один остался. Пустите меня, откройте!-кричала Камиляхон.

Повесив собственноручно вора, Касым Палач направился прямо к Абдулле.

— Ну, что ты сделал?-спросил он его.

— Откройте калитку и посмотрите,- ответил Абдулла.

— Ладно, открывай сам, а я посмотрю,- сказал Касым.

Когда Абдулла открыл калитку, Касым Палач заглянул во двор и увидел ту самую женщину, которую он приказал привести. Он очень обрадовался и сказал Абдулле:

— Ну, молодец! Порадовал меня. Конь и сто тенег твои.

Касым Палач подошел к Камиляхон и сказал:

— Ну, так не годится! Открой-ка лицо, взгляни на меня! Ради тебя не пожалел я коня. Ищу я тебя давным-давно, денег у меня полным-полно. Сядем рядом, поговорим. Если ты согласишься посипеть со мной сегодня вечером с открытым лицом, я дам тебе десять тысяч серебряных монет!

— Да ты что?! С ума сошел? — вскричала возмущенная Камиляхон.- Десять тысяч монет?! Да если ты дашь мне и сто тысяч, я ни за что не покажу тебе свое лицо!

Касым Палач разозлился и хотел снять паранджу с Камиляхон силой, но молодая женщина размахнулась и дала ему пощечину.

Касым Палач впал в ярость и заорал:

— Эй, Абдулла! Открывай калитку! Поведем ее к царю! Я пойду впереди, а ты подгоняй ее сзади. Не я буду, если не добьюсь, чтобы царь ее казнил! Пусть тогда не называют меня Касым Палач.

— Ладно!-сказала Камиляхон.- Ведите меня к царю.- Пусть он нас рассудит. А если прикажет наказать, я согласна, пусть накажет!

Касым Палач и Абдулла привели молодую женщину к царю.

— В чем дело, мой любимый визирь Касым? Что это за женщина?- спросил царь.

— О великий царь, иду я вчера в полночь через махаллю Чорданак,-начал рассказывать Касым Палач,- вдруг слышу — из одного дома доносятся голоса, шум. Залез я на крышу и заглянул в дымоход, смотрю — вот эта самая развратница сидит в комнате, а вокруг нее сорок джигитов. Она сама наливает им вино, угощает, все ее гости пьяные, поют песни, кричат: «Ах, чтоб тебя,- думаю,- я тебе покажу, как гулять с джигитами! Не я буду, если не проучу тебя. Ты у меня не отвертишься! Пусть меня не называют больше Касым Палач, если я тебя сейчас не схвачу!» Слез я с крыши, кинулся к воротам и хотел войти, но ворота и калитка оказались запертыми изнутри. А развратница услышала шум и, пока я слезал с крыши, выпустила джигитов черным ходом, и они все убежали через сад. А потом эта развратница открыла калитку и спрашивает невинным голосом: «В чем дело? Кого тебе нужно? Ты, говорит, сам видел? Никого ты не видел, у меня в доме никого нет». Я ей говорю: «Где джигиты, которые сейчас сидели здесь, у тебя в михманхане?» А она отвечает мне дерзко да еще грозит: «Попробуй, говорит, поймай их сам своими руками и тогда доказывай!» Поэтому, о великий царь, я забрал ее и привел к вам. — Я прошу вас. примерно наказать ее, чтобы другим неповадно было!

— Ну, что ты скажешь?-спросил царь, обращаясь к Камиляхон. — Ты молодая женщина. Сама ведь знаешь, что тебя ожидает смерть за такие поступки. Я прикажу казнить тебя!

— О властелин мира! Великий, всемогущий султан!-сказала Камиляхон — Позвольте и мне сказать свое слово! Выслушайте мою просьбу!

— Говори!- сказал царь.

Камиляхон рассказала про свою жизнь, как муж ее уехал путешествовать, и вот уже прошло два с половиной года, а он все еще не вернулся, как она однажды, убаюкав ребенка, уснула и видела сон, как она пошла на базар и что с ней произошло после этого.

— Вот и вся моя вина,- сказала она в заключение.

— Эй, мой любимый визирь Касым, ты слышишь, что она говорит?- спросил царь.

— Государь, разве вор скажет, что он вор? Убийца тоже не скажет, что он убийца. Ни вор, ни грабитель, ни развратница ничего плохого про себя не скажут,- ответил Касым Палач.-Если вы ей верите, а мне не верите, воля ваша, сами знаете, что хотите, то и делайте.

Царь решил так:

— Если четыре свидетеля подтвердят, что эта развратница лжет, тогда я ее казню.

— Хорошо, я найду свидетелей и приведу их сюда,- сказал Касым Палач и вышел. Он отправился прямо в игорный притон, нашел там четырех проигравшихся игроков-оборванцев и повел их на базар. Придя в торговый ряд, он купил им хорошую одежду, отрезы белой кисеи на чалмы, ичиги с кожаными калошами. Отдав игрокам покупки, он сказал:

— Идите в баню, вымойтесь, наденьте новую одежду, намотайте на головы чалмы, чтобы каждый из вас был похож на муллу, потом приходите сюда на базар. Оборванцы пошли в баню, а через час оттуда вышли четверо благообразных мулл. Все были одеты в новенькую одежду, на ногах мягкие ичиги и кожаные калоши, а на голове у каждого была накручена чалма из белой кисеи. Касым Палач повел их всех в харчевню и накормил до отвала. Потом он научил их, что нужно говорить, и привел к царю.

— Вы зачем привели этих мулл ко мне, мой любимый визирь Касым?- спросил царь.

— Вы же сказали, чтобы я нашел свидетелей, вот я их и привел,- ответил Касым Палач.

— Вы свидетели визиря Касыма? — спросил их царь.

— Да, государь, мы свидетели Касыма Палача,-ответили игроки.

— Мой визирь Касым сказал про эту женщину, что она развратница, а она говорит: «Нет, я не развратница». Кто же говорит правду, визирь Касым или эта женщина?-спросил царь.

Игроки закричали в один голос:

— О государь! Ради вас мы на все готовы! Касым Палач говорит правду. Мы знаем ее, это развратная женщина. Дайте ей любое наказание, она этого заслуживает.

— Хорошо,- сказал царь.- Вступив на трон, я установил в своем царстве такой порядок: если четверо свидетелей покажут на кого-либо, что это дурной человек, я обязательно приказываю дать ему наказание по заслугам, смотря по тому, какое преступление он совершил. А тебя,- продолжал он, обращаясь к Камиляхон,- за развратное поведение казню. Сейчас прикажу или сбросить тебя с Минарета смерти, или повесить, или велю привязать к пушке и выстрелить. Выбирай любое из трех. Я хочу знать, какое наказание ты согласна принять. Ну, говори!

— О государь!- взмолилась Камиляхон.- Вы слушали этих людей и поверили им, но ведь это же поклеп! Они со злым умыслом наговорили на меня напраслину, чего никогда не было. А я говорю правду, и вы мне не верите! Вам не понравились мои слова! Но если так, то выслушайте еще одну мою просьбу! Вот вам ключ от моего дома,- сказала она, вынув из кармана ключ и протянув его царю.- Дайте его кому-нибудь из своих людей, пошлите его ко мне домой. Пусть он откроет мою комнату, он увидит там в колыбели моего сыночка Карабая. Прикажите, пусть принесут мне его сюда! Если вы не прикажете принести ребенка и он останется дома один, голодный, и будет плакать, то не спрашивайте у меня согласия. Из трех казней я не выберу ни одной! А если принесут мне ребенка, тогда я не побоюсь подняться на минарет на сто восемьдесят аршин! Приказывайте, пусть меня сбросят с Минарета смерти!

Царь тотчас же послал человека в ту махаллю, где жила Камиляхон, и приказал принести ее ребенка. Когда принесли ребенка, царь передал его в руки матери. Прижав к груди своего ненаглядного Карабая, Камиляхон пошла на смертную казнь, сопровождаемая Касымом Палачом и стражей. Подойдя к подножию стовосьмидесятиаршинного минарета, она прислонилась к стене и стала кормить грудью ребенка.

— Скорей!- закричал на нее Касым Палач.

— Слушайте, добрые люди!- крикнула Камиляхон.- Царь приказал сбросить меня с Минарета смерти. Это несправедливо! Я ни в чем не виновата! Меня оклеветали злые люди! Я умру, но у меня останется сыночек Карабай. Кто его будет кормить и воспитывать?

Народ слушал Камиляхон, затаив дыхание. Вдруг из толпы вышел седовласый старик и сказал:

— Я возьму твоего Карабая! У меня нет ни сына, ни дочери, я всегда желал воспитывать ребенка, все ждал, и вот на старости лет живу одиноко. Твой сын Карабай будет мне родным сыном. Я возьму твоего ребенка, буду кормить и растить!

Старик взял из рук Камиляхон маленького Карабая.

Тотчас же подскочили царские слуги, схватили молодую женщину, затолкали ее в большой мешок и понесли по ступенькам на верхушку стовосьмидесятиаршинного минарета.

Прошло много времени. Все стояли в томительном ожидании, Но вот на верхушке минарета показались царские слуги. Передохнув немного, они подняли мешок. «Во исполнение царского приговора!»- крикнул Касым Палач, и слуги сбросили мешок вниз.

Народ ахнул и шарахнулся в сторону. Но тут все увидели, что Камиляхон, выскользнув из мешка, закружилась в воздухе и плавно опустилась на землю, словно она спрыгнула с низенькой крыши сарая. Раздались радостные крики, народ бросился вперед и с удивлением смотрел на молодую женщину, которая осталась живой и невредимой.

Из толпы вышло несколько горожан. Они подошли к Касыму Палачу и сказали ему:

— Что же это? Ты, Касым Палач, оказывается, ни за что ни про что оклеветал женщину. Нет у тебя ни капли совести. Этот приговор незаконный! Ты поступил несправедливо. Мы видели, как сбрасывали людей с этой башни. Бывало, человек упадет и разлетится на мелкие кусочки, как грязь от пушечного ядра. А эта женщина спустилась на землю живая и невредимая. Значит, она ни в чем не виновата! Значит, твои слова — ложь! А она сказала правду.

— Вы ничего не знаете!-возражал Касым Палач.-Она колдунья, поэтому не умерла! Я донесу царю об этом. Он прикажет еще раз сбросить ее с минарета!

— И что ты за человек? Нет у тебя ни стыда ни совести! Почему ты хочешь еще раз сбросить ее с минарета? Она не виновата. Мы пойдем к царю и скажем ему, что это несправедливо.

Все пошли во дворец и рассказали царю по порядку, что случилось. Выслушав их, царь сказал:

— Ну, тогда сбросьте ее еще раз!

Тут к царю подошел один визирь и сказал:

— Вы уже один раз приговорили к смерти эту женщину, ее сбросили с башни, но она не умерла, осталась в живых. Значит, не следует выносить второй раз такой же приговор, потому-что первый приговор был вынесен несправедливо. Женщина не виновата, ее оклеветали. А визиря Касыма надо наказать за то, что он оклеветал ни в чем не повинную.

Царь одобрил совет визиря.

— Хорошо,- сказал он. — Идите к минарету и освободите женщину. Возьмите у старика ребенка и отдайте матери. Дайте ей денег десять монет серебром и отведите домой. А визиря Касыма и хитреца Абдуллу и тех четырех лжесвидетелей я и видеть не хочу! Сейчас же выгоните их из города, чтобы никто из них здесь больше не появлялся.

Горожане пошли к минарету смерти, освободили женщину, взяли у старика ее сыночка Карабая и отдали его матери, потом вручили ей деньги и отвели домой. Визиря Касыма Палача, хитреца Абдуллу и четырех лжесвидетелей выгнали из города.

Камиляхон вернулась домой и, накормив сына, уложила его спать. Долго она не могла успокоиться после всего пережитого. Но постепенно она поправилась и по-прежнему день и ночь думала о муже, тоскуя в одиночестве.

Наконец спустя три месяца приехал ее муж. Они оба обрадовались встрече, расспрашивали друг друга о здоровье, о том, как провели эти долгие годы. Камиляхон рассказала мужу подробно о всех событиях, которые произошли после его отъезда, и о бедствии, которое свалилось ей на голову.

— Сколько горя испытала ты без меня! Хорошо, что осталась жива и здорова! Не обижайся на меня! Я больше никуда не поеду. Будем растить и воспитывать своего сына, Заживем хорошо, в дружбе и согласии!