Алеша Попович и сестра Петровичей
У Владимера-князя был поцестен пир.
Да все на пиру напивалисе,
Да все на цесном наедалисе:
Да все на пиру приросхвастались:
Да иной хвастат золотой казной,
Как иной хвастат молодой жоной,
Как иной хвастат конем ежжалым-е,
Как иной хвастат быком кормленым-е.
И сидят как два Петра Петровиця,
Они не пьют, не едят, ницем не хвастают.
Говорят как им как товарышши:
— Уш вы ой еси, два брателка!
Не пьите, не едите, ницем не хвастаете.-
— Уш мы цем же будем хвастати?
Ишша нету у нас золотой казны,
Ишша нету у нас молодой жоны,
Ишша нету у нас быка кормленого,
Ишша нету у нас коня ежжалого,-
Только есь у нас една сестриця,
Ишша та же Еленушка Петровна-свет;
Как нихто не видал в едной рубашецьки,
А в едной рубашецьки, без поеса,
А в единых цюлоциков, без чоботов
Подскоцил Олешецька Поповиць сын.
— Уш вы ой еси, два брателка!
Вы не хвастайте своей сестрицей
А и той жа Еленушкой Петровною:
Я видал вашу веть сестрицю
А в единой рубашецьки, без поеса,
А в единых цюлоциков, без чоботов;
Вы поди-тко веть домой же веть,
Закатайте ком да снегу белого,
Уш вы киньте в окошецько в кошевьцято
Со востосьнею да со стороноцьку.-
Ишша тут братьцям за беду стало
А и за ту круцинушку великою.
Собирались тут со беседушки,
А идут они к своему двору,
Закатали ком да снегу белого
А кидали в окошецько в кошевьцято.
Выходила тут ихня сестриця,
Ишша та же Еленушка Петровна веть,
Она в единой рубашецьки, без пояса,
А в единых цюлоциков, без чоботов.
Ишша тут ей братьця розсердилисе,
Ишша тут они розгневилисе:
— Уш ты ой еси, наша сестриця,
А и ты жа, Елена Петровная! —
И хотят рубить да ейну голову.
Ишша тут им сестриця поклониласе,
Ишша тут она покориласе:
— Уш вы ой еси, два брателка,
Два Петра веть вы да два Петровиця!
Не рубите-тко да буйной головы,
Уш вы дайте строку на малой цяс
А сходить Елены ко божьей церькви
Ишше богу ей помолитисе,
А с подружецьками ей роспроститисе.-
Они тут были веть послушливы.
А послушливы, розговорциты,
А дают веть строку на малой цяс,
А сходить Елены ко божьей церькви
А и богу ей помолитисе,
А с подружецьками роспроститисе.
А как пошла Елена ко божьей церькви
Она богу тут помолитисе,
А с подружецьками роспроститисе.
Она стоит да тут богу молитьсе:
А слезами она да умываитьсе
А горем она поттираитьсе.
Подскоцил Олешецька Поповиць сын,
Науцят Еленушку Петровную:
— Ты просись у братей во цисто поле,
Щобы срубили там твою да буйну голову.
А приходит Елена от божьей церькви.
Ишша братья у ей да россердилисе,
Ишша тут они розгневилисе;
А хотят рубить буйну голову.
Ишша тут Елена возмолиласе.
Ишша тут она покориласе:
— Уш вы ой еси, вы два брателка,
Два Петра да вы два Петровиця!
Не секите моей да буйной головы,
Уш вы дайте строку на малой цяс,
Вы ссеките мою да буйну голову
А во далеци да во цистом поли.-
Как у ей братья были послушливы
Как у ей были розговорциты;
Повезли Елену во цисто поле.
Они там хотят срубить да буйну голову.
Ишша тут Елена возмолиласе,
Ишша тут она покорыласе:
— Уш вы ой еси, два брателка,
Два Петра веть вы да два Петровиця!
Вы рубите мою да буйну голову
А на той на плахи на липовой.-
И как у ей братьци были послушливы
А послушливы, розговорциты;
Закопали Елену в землю по поесу,
Они поехали за плахой за липовой.
Подскоцил Олешецька Поповиць сын,
Ишша выкопал тут Еленушку.
Да уехали они к божьей церькви,
Да веньцями они повеньцялисе,
Да перснями они поминялисе.
А приехали как два брателка,
Два Петра веть их да два Петровиця,-
Ишше тут Елены только место знать.
Ишше тут они и заплакали:
— Уш ты ой еси, наша сестриця,
Ишша ты Еленушка Петровна веть!
Ишша мы тибя дак много слушали,
Ишша ты нас дак не послушала.